Левон Микаелян (Казарян) Журналист • Публицист • Переводчик
ТОМ ТРЕТИЙ (2008- 2011)   >   2008   >   КАЗНЕНЫ, ЗАРЫТЫ... НО НЕ ЗАБЫТЫ, 02 сентября

КАЗНЕНЫ, ЗАРЫТЫ... НО НЕ ЗАБЫТЫ

Вроде бы уже ничему не удивляешься в этом мире. Так много удивительного пришлось на долю нашего поколения, что, кажется, уже ничто больше удивить не может. Кроме одного - люди. Судьба не перестает сводить с удивительными людьми, знакомство с которыми начисто опровергает все, казалось бы, несомненные доказательства безвозвратного упадка рода человеческого.

Сегодня мне представился случай рассказать о человеке, который менее чем за год сумел удивить нас дважды, и я уверен, что это еще не предел.

В мае нынешнего года, когда мы отмечали 90-летие героических майских сражений 1918 года, я уже имел возможность рассказать (29 мая 2008г.) о Михаиле Ивановиче Артеменко, скромном российском преподавателе, который уже в немолодом возрасте предпринял попытку собрать в музеях и архивах России, Грузии, Армении, в прессе материалы, относящиеся к жизни и славному воинскому пути его родного деда полковника российской армии Василия (Барсега) Каграмоновича Осипяна, погибшего, как он слышал, при невыясненных обстоятельствах в боях за оборону Армении от турецких войск в мае 1918 года.

Добровольно взятую на себя нелегкую миссию Михаил Иванович выполнил блестяще, и результатом его многолетних поисков стала книга «Кавалер Георгиевского оружия Василий Осипянц», вернувшая нашему народу память о еще одном достойном его сыне.

Уже после публикации наших заметок Михаил Иванович приехал в Ереван, где продолжил поиски материалов, относящиеся главным образом к последним дням жизни полковника Осипянца. Во время нашей встречи он уже обладал точной информацией о том, что командир полка Василий Осипянц после изнурительных боев под Караклисом был в числе других военнопленных переведен в село Чанахчи, где все армянские офицеры были подло казнены турками. Безусловно, все новонайденные (главным образом в Армении, куда после выхода книги Михаил Иванович приезжал дважды) материалы будут включены во второе, дополненное издание книги, которое Михаил Иванович сейчас готовит. С нетерпением будем ждать ее выхода.

Однако несколько дней назад Михаил Иванович вновь удивил нас. Еще в ходе нашей ереванской беседы он поделился идеей поехать в село Чанахчи, отыскать могилу деда и поклониться ей. Поездку в эти трудно доступные края он предпочитал осуществить со стороны Тбилиси, где живут его родственники и знакомые. Честно говоря, мы сомневались в успехе этого предприятия, но вот на днях в редакцию пришло письмо, которое мы публикуем.

Нам хотелось бы привлечь внимание читателей и тем более высоких компетентных организаций к последним строкам письма. Неужели наши погибшие герои так и не дождутся необходимого внимания со стороны независимого армянского государства, за создание которого они и отдали свои жизни? Может быть, займутся этим вопросом Министерство обороны, ветеранские организации, депутаты, в частности Виктор Даллакян, один из авторов книги, посвященной героям Караклисского сражения?

Что же касается Михаила Ивановича, то нет никаких сомнений, что он и на этот раз выполнит задуманное и удивит нас в третий и, возможно, не в последний раз. Л.М.


КАЗНЕНЫ, ЗАРЫТЫ... НО НЕ ЗАБЫТЫ

Четыре дня продолжалось знаменитое Караклисское сражение 1918 года, значение которого еще будет по достоинству оценено историками в будущем. Четыре дня, с 24 по 28 мая, сражались офицеры и
солдаты Отдельного Армянского корпуса с превосходящими силами турецких войск. Четыре дня смогли продержаться бесстрашные воины. Всего четыре дня, а дальше началось отступление. Но они отступали победителями. Эти четыре дня кровопролитной битвы измотали турецкие воинские части и дали возможность армянским войскам на юге Армении одержать убедительную победу под Сардарапатом и Баш-Апараном. Они заставили Порту признать независимость Армянской Республики и подписать перемирие. Караклис пал, но это сражение принесло общую победу армянскому народу. Военные историки дают однозначную оценку Караклисскому сражению как кровопролитному, но победоносному.

Тифлисская газета «Кавказское слово» от 12 июня 1918 года сообщала тогда: «Но больше всего подействовали на турецкого главнокомандующего 4-дневные бои под Караклисом, где против наскоро собранных и даже не сведенных в батальоны и полки 7000 армян при 10 орудиях и 20 пулеметах турки имели 10000 отборных войск, 70 орудий и 40 пулеметов. И все же конечный успех дался туркам ценой огромных жертв. Первые два дня армяне отбивали все турецкие атаки, сами переходя в контратаки, и лишь истощение патронов и снарядов заставило прекратить эту героическую борьбу и отойти назад».

Значительное превосходство в живой силе и технике способствовало медленному продвижению турок. Не было уже сил, не хватало снарядов, чтобы остановить врага. 27 мая неприятель занял позиции у горы Маймах. Создалась реальная угроза с фланга. Частям армянских войск грозило окружение, но они отходили, продолжая сражаться. Положение армянских войск, выходящих из окружения, было тяжелым. Отступающие разрозненные воинские соединения устремились по единственному, не занятому противником пути - железной дороге в Санаин. К вечеру 29 мая здесь скопилось до 2 тысяч воинов, в основном офицеров, среди которых находились командир передового отряда Н.А.Корганов, мой дед - полковник В.К.Осипянц, полковник Н.А.Владимиров и подполковник Б.И.Кобылецкий. Пробиться с боем в Тифлис или Дилижан не было никакой возможности.

Дороги были перерезаны и контролировались турками. Учитывая ситуацию, полковник Н.А.Корганов принимает единственное решение, а именно - распустить отряд и пробиваться из окружения отдельными группами. Небольшие отряды во главе со старшими офицерами стали немедленно покидать Санаин и уходить в горы по разным направлениям. Большая группа офицеров и солдат, примерно 150 человек, во главе с полковником В.К.Осипянцем и подполковником Б.И.Кобылецким решила двигаться на север левее села Шулаверы. По мере продвижения эта группа разбилась на два отряда. Один отряд, состоявший почти полностью из офицеров 4-го стрелкового полка в количестве около 40 человек, возглавляемый командиром полка В.К.Осипянцем, двигался по горным тропам и безлюдным лесистым холмам. Чуть правее продвигалась группа подполковника Б.И. Кобылецкого. Направления выбирались таким образом, чтобы избежать столкновения как с турецкими войсками, так и с многочисленными татарскими бандами.

Видимо, через день оба отряда благополучно перешли Лалварские горы и достигли сел Ахкерпи и Чанахчи. К этому времени уже было известно о начале переговоров с турками о перемирии, и, может, от этого была утеряна бдительность. Возможно, повлияла и погода. Всю дорогу шел непрерывный дождь. Промокшие, уставшие и обессиленные воины совершили непоправимую ошибку. Они вошли в армянские села. Картину произошедшей там кровавой бойни представляет нам доклад начальника информационного бюро Военного министерства Армянского национального совета штабс-капитана Малхазова от 17 июня 1918 года. Привожу его с некоторыми сокращениями.

«После отступления из Караклиса отряд армян-воинов под командой подполковника Кобылецкого в количестве 150 человек прибыл в ненастную дождливую погоду в село Чанахчи. Село в ожидании турок было эвакуировано, и оставались только старики. Пока местные жители- армяне убеждали воинов уйти в лес, т.к. ожидались турки со стороны Ахкерпи, появился отряд сувари в количестве 105 человек. Отряд вел с собой человек 30 армян-воинов, пленных в Ахкерпи, в числе коих был и полковник Осипянц.

Подполковник Кобылецкий устроил совещание для разрешения вопроса о сдаче или сопротивлении. Принимая во внимание, что мир уже заключен, что сопротивление приведет, правда, к истреблению всего появившегося отряда сувари (турецкая конница. - Примечание М.И.Артеменко), но вызовет со стороны новых отрядов репрессии по отношению к местному армянскому населению, подполковник Кобылец
кий настоял на сдаче оружия, тем более что прибывшие представитель турецкого отряда, офицер, и проводник того же отряда - житель села Ахкерпи... убеждали, что все сдавшиеся будут тотчас же отосланы в Тифлис.

Отряд сдался, и по обезоружении все пленные были загнаны в конюшню в имении Лорис-Меликова, в длину 3 саж., в ширину арш. 5-6. К вечеру турки потребовали, чтобы пленные разбились на группы по городам для отсылки . Армяне заявили, что все хотят в Тифлис.

Их оставили в покое, но поздно ночью в конюшню явились турки и частью выводя, частью же на месте стали холодным оружием истреблять пленников. Таким образом, все пленные были перебиты. У некоторых турки сняли новое обмундирование и оделись сами, потом, уходя часа в 2 ночи, они подожгли конюшню. После их ухода жители Чинахчи потушили огонь и открыли двери. В живых остались два раненых солдата, показания которых отбираются. Два дня трупы лежали неубранными и начали разлагаться. На третий день все трупы были собраны в арбы и вывезены за село, где свалены... без всякого порядка и зарыты. Раскрытие могилы никаких результатов в смысле опознания не дало, т.к. трупы уже разложились...»

Штабс-капитан Малхазов приводит в своем докладе имя предателя, жителя села Ахкерпи, указавшего туркам местонахождение офицеров. Я не стану его упоминать. Имя предателя должно быть предано забвению. Оно не должно стоять рядом с именами героев-офицеров, взошедших на свою Голгофу в армянском селе. Гибель полковника К.К.Осипянца и офицеров его полка косвенно подтверждается и рапортом подпоручика 4-го стрелкового полка А.Назаретянца от 17 июня 1918 года.

По его рассказу, отряд офицеров во главе с полковником В.К.Осипянцем достиг села Ахкерпи к вечеру 30 мая. На ночь разместились в домах сельчан. Не знали, что это приведет к роковым последствиям. Нагрянувшая турецкая конница захватила их врасплох. Турецкие всадники, переодетые в армянскую военную форму, окружили часть младших офицеров вместе с подпоручиком А.Назаретянцем на одной из улиц и, взяв в плен, повели в село Чанахчи.

По дороге армянским офицерам удалось бежать и скрыться в лесу. Только ночью в горах они нашли армян-кочевников, один из которых был местный ахкерпинец. От него на следующий день они узнали, что всех оставшихся в селе офицеров повели в Чанахчи. А через два дня тот же сельчанин принес страшную весть - в селе Чанахчи турки перебили более 120 армянских военнопленных, включая и офицеров, захваченных в селе Ахкерпи. Подпоручик Арам Назаретянц приводит в своем отчете и список офицеров 4-го стрелкового полка, казненных турками:

1. Полковник Василий Каграмонович Осипянц (командир полка) - убит;

2. Подполковник Арам Иванович Карагезов (пом. командира) - убит;

3. Поручик Оганес Тер-Исаакянц - убит;

4. Прапорщик Самсон Галустянц - убит;

5. Прапорщик Арсен Тер-Арутюнянц - убит;

6. Прапорщик Ашот Качазнуни - убит;

7. Прапорщик Аршак Калантаров - убит;

8. Прапорщик Вардан Ананиев - убит;

9. Прапорщик Арменак Меликянц - убит;

10. Прапорщик Кервалов - убит;

11. Прапорщик Шахназарянц - убит;

12. Прапорщик Мисак Оганесянц - убит;

13. Прапорщик Асатур Тер-Арутюнянц - убит.

Турецкие войска, охваченные яростью и злобой после изнурительного сражения под Караклисом, где они понесли большие потери, устроили настоящую кровавую расправу над беззащитными военнопленными. Это был неслыханный доселе террор, осуществленный войсками регулярной армии. Турецкие войска покрыли себя несмываемым позором. Подобному преступлению не может быть прощения.

Сомнений больше не было, теперь я точно знал обстоятельства и место гибели моего деда - командира 4-го стрелкового полка полковника Василия Каграмоновича Осипянца. В селе Чанахчи в Грузии в братской могиле покоится его прах вместе с товарищами по оружию - воинами Отдельного Армянского корпуса. По разным документам, число казненных не совпадает: по одним - более 120 человек, по другим - до 150, а может, и больше.

Найти это захоронение было моим долгом, и я, находясь в Тбилиси, тщательно готовился к поездке. Многие знакомые и друзья меня отговаривали, говорили, что район небезопасен, что дороги разбиты - не дое хать, высказывали различные сомнения в успехе предприятия, но я никого не слушал и не сдавался. С первого раза добраться, однако, не удалось. Следующую попытку я предпринял только через год. Мы поехали в горы вместе с моей двоюродной сестрой Ноной. Наш водитель Отари Гаприндашвили уговорил участвовать и своего товарища Славу Маградзе, владеющего немного как армянским, так и татарским языком. Мы ведь толком не знали, кто в селе Чанахчи, - армяне или татары. Прошло ведь 90 лет после той страшной трагедии. Кроме того, присутствие Славы, сильного рослого мужчины, всех как-то успокаивало. В горах все может случиться.

Выехали рано утром. После села Садахло свернули на разбитую проселочную дорогу, и тут начались наши трудности. Машина - старенькая «Волга» не ехала, а ползла. 10 км преодолели за час. Наше авто скрипело и грохотало на каждой выбоине и торчащих камнях и, казалось, вотвот рассыплется на части. Было боязно, что мы встанем и уже никогда не двинемся. Дорога поднималась вверх, и по пути попадались все татарские деревни с минаретами. Наконец выбрались на совсем безлюдное плоскогорье. Тут дороги уже не видно. Одни камни и скалистый грунт. Машина останавливается.

Впереди крутой обрыв. Скалистый спуск высотой в многоэтажный дом, такой страшный и непреодолимый, что дух захватывает. Все выходят из машины, кроме Ноны и водителя. Нона закрыла глаза, дабы не видеть этого безумного «аттракциона». Но спускаться надо - это ведь единственный путь. Слава идет впереди машины и жестами показывает водителю, как сползать и куда поворачивать. Медленно, едва заметными движениями, временами замирая, машина двигается вниз по обрыву. Никто не был уверен в успехе, и все же мы одолели эту преграду. Внизу садимся в машину, теперь надо ехать вперед через дохлый мостик и налево в ущелье. Дальше тянется неплохое асфальтированное шоссе, чудом уцелевшее с советских времен. Тут машина уже мчится к цели. Мы поднимаемся в горы все выше и выше. Природа сказочная. С обеих сторон - горы, покрытые густыми лесными массивами. Буйная растительность повсюду. Горный воздух - чистый и пьянящий. Проскочили указатель села Опрет - значит, скоро будем на месте.

Действительно, через какие-то 10 км показалось вдали то самое село, куда рвался я с такой настойчивостью. Мы останавливаем машину. В поле работают люди. Слава обращается к ним по-армянски. Спрашивает: «Чанахчи?» Люди кивают и что-то говорят. Слава богу, они армяне. Они показывают нам, как въехать в село через объездную дорогу. Наконец-то мы въезжаем в село Чанахчи. Останавливаемся на маленькой площади в центре села. Я выхожу из машины, следом за мной - Слава.

К нам спешат две пожилые женщины. На лицах удивление.

- «Вы армяне?» - спрашиваю их. В ответ они улыбаются и кивают мне. По-русски не говорят и зовут молодого юношу переводить. Теперь можно объясниться.

- Очень давно, 90 лет назад, в вашем селе случилась трагедия. Турки казнили здесь 150 офицеров армянской армии. Где их захоронение? Что вам известно об этом? Можете ли вы чем-нибудь помочь? Мне непременно надо найти этой место. Я приехал издалека поклониться этим воинам, там могила и моего деда.

Речь моя получается от волнения сбивчивой, но юноша все переводит достаточно понятно, лица женщин постепенно светлеют и они утвердительно кивают.

«Они знают, где это захоронение, - говорит юноша-переводчик, - они вам покажут. Вам дадут проводника». Женщины обращаются к одному из мужчин и о чем-то его просят. Видимо, показать нам дорогу и сопровождать нас. Нашего проводника зовут Фрунзиком. Он неплохо владеет русским, и поэтому дело продвигается.

- До конца села едем на машине, - говорит наш проводник, - а дальше пешком. Машине там не проехать. Дорогу всю размыло.

Едем до конца села и останавливаемся у самого крайнего дома. Дальше идем уже пешком по заросшей грунтовой дороге. Ноги утопают в грязи и трудно идти. Нона тащится за нами с букетом алых роз. Ей передвигаться трудно, она сильно отстает. Наш проводник Фрунзик Цатинян все это время рассказывает то, что он слышал об этом преступлении.

- Турки убили и сожгли здесь много армянских воинов. Мне рассказывали, что здесь недалеко стояла конюшня. Часть людей заперли в ней и подожгли. Двое чудом выжили, когда жители открыли двери после ухода турок. Тут рядом всех и похоронили.

Ключевые слова: «конюшня» и «двое выжили» в точности совпадают с расследованием военного ведомства 18-го года. Мы идем именно к тому захоронению, к той братской могиле армянских офицеров, которую я так долго и настойчиво искал.

Неожиданно Фрунзик останавливается и указывает на небольшую ровную площадку, уступом расположенную чуть ниже дороги.

- Вот место захоронения, - говорит он, - раньше оно было огорожено забором, затем, когда при советской власти забор снесли, мы посадили здесь два ореховых дерева. Видите, какие они уже большие. Им не меньше 70 лет.

Сколько времени прошло, но жители Чанахчи хорошо знают, кто покоится под этими деревьями. Я спускаюсь вниз. Вокруг густая влажная трава по пояс. Но она не может помешать мне подойти вплотную к месту захоронения. Мне передают цветы, и я укладываю их под одним из деревьев. Десять алых роз легли на братскую могилу армянских воинов. Я преклоняю колено и молча поглаживаю теплую кору дерева, будто она рука моего деда, будто могу передать ему все, что на сердце: «Мы пришли к тебе, дедушка! Нашли место, где убили тебя, где твоя могила. Спи спокойно вместе со своими боевыми товарищами. Вечная вам всем наша любовь и память и царство небесное!»

Здесь, метрах в ста от села Чанахчи, в глубине ущелья, у подножия живописных Лалварских гор, рядом с горной речкой покоятся воины Отдельного Армянского корпуса. Никто и ничто не потревожит их вечного сна. Здесь живут армяне, и над могилой звучит только армянская речь. Жители деревни бережно хранят могилу героев Караклисского сражения и передают эту тайну из поколения в поколение. Мы возвращаемся назад в деревню. На площади люди ожидают нас с нетерпением. Я благодарю всех и каждому пожимаю руку. Как удалось им сохранить это место? Прошло столько лет, а они все помнят до мельчайших подробностей.

Армяне обступают меня, говорят, что они всегда верили, что ктонибудь обязательно придет поклониться героям. Они мне очень рады, и это видно по их улыбкам. Да, трагедия случилась в их селе, но они сберегли место. Сохранили его для потомков. Теперь его никто не забудет: ведь там растут два чудных ореховых дерева.

Я спрашиваю их о том, как выживают они здесь, в заброшенной Богом деревушке высоко в горах.

- Живем, перебиваемся, - отвечают они, - конечно, трудно, дороги и связи нет. Нет здесь ни магазина, ни почты, ни школы, ни врача - ничего. Дети ходят пешком учиться в Ахкерпи. Только там школа, за пенсией для стариков отправляем одного человека пешком в районный центр, а это ох как далеко, около 60 километров. Он целый день в пути.

Мы прощаемся, и они спрашивают меня с надеждой:

- Вы приедете к нам еще?

- Будьте уверены, непременно приеду - и очень скоро, - отвечаю я. - Я привезу с собой большой крест и мраморную плиту с именами покоящихся здесь воинов, и мы вместе с вами обустроим их могилу.

Я не говорю им «прощайте». Я повторяю несколько раз «до свидания, до следующего года».

Мы покидаем село Чанахчи, и машина уже несется назад в Тбилиси. Я один со своими мыслями. Теперь у меня новая цель и ее надо осуществить. Вернуться вновь и поставить здесь памятный крест с именами офицеров, до конца исполнивших свой долг перед Родиной.

Лишь бы успеть...

М.И.АРТЕМЕНКО, август, 2008г.

следующая статья