ЧЕРЕЗ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ
Как бы официально ни назывался праздник, отмечаемый нами 28 мая - сегодня он называется Днем Первой Республики Армения, - по главной своей сути он был и остается праздником Возрождения Армянской Государственности. Праздником безусловным и абсолютным, ибо в этот день 1918 года исполнилась многовековая мечта армянской нации, для приближения которой сложили свои головы тысячи и тысячи ее лучших сынов.
Эта мечта не была какой-то болезненной, навязчивой идефикс, она была глубоко выстраданным пониманием той необходимости, что армяне, как и всякая уважающая себя и идущая по предначертанному ей Господом историческому пути нация, также должны обладать инструментом, способным с наибольшей эффективностью служить их национальным интересам и целям, - собственной независимой государственностью.
Мечта эта не угасала и не могла угаснуть хотя бы и потому, что те государственности, в составе которых вынуждены были жить армяне долгие столетия - Персидская, Османская, Российская империи, - при всех их очевидных различиях были едины в своем неуклонном стремлении ассимилировать армянский элемент, лишить собственной этнической идентичности, наиболее надежными хранителями которой, как известно, являются язык, вера, культура и т. д.
О том, почему, как принято сейчас говорить, «государствообразующим», или «титульным» нациям, использовавшим с этой целью все возможные методы «кнута и пряника» (очень жесткого «кнута» и не очень сладкого «пряника»), в течение огромного, даже по историческим меркам, времени удавалось достичь лишь сомнительного и частичного успеха, о том, почему армяне с изумляющим мир упорством, жертвенностью и героизмом сопротивлялись этим, казалось бы, сулившим одни только блага и соблазны процессам деарменизации, рассуждать можно было бы долго и небезынтересно, но кратко и исчерпывающе объяснить этот феномен можно даже одним словом - той же самой национальной ментальностью или идентичностью. Иначе говоря, тем, что они армяне.
Чем еще можно объяснить то поразительное обстоятельство, что они (мы!) не повторили путь в небытие своих древнейших современников, более сильных и более могущественных этнических образований, имевших, как и армяне, собственные государственности еще в III тысячелетии до Р.Х. и в гораздо более поздние времена? Опять же только их идентичностью, конкретно - той «армянскостью», которая, с одной стороны, сохраняла и спасала их и которую, с другой стороны, спасали и сохраняли они как данную им Господом сокровенную сущность. Были, к сожалению, всегда и такие, связи которых с собственной национальной идентичностью оказались на поверку недостаточно крепкими, они становились армянами-отступниками. Удивительно не их наличие, удивительна их единичность.
Конечно, в те незапамятные времена, о которых мы упомянули, сама эта «армянскость» и приверженность ей ощущались коренными жителями Армянского нагорья, скорее всего, на уровне подсознания, однако не вызывает никаких сомнений, что к V веку, когда появилась возможность создания словесности на армянском языке, эта словесность уже была вполне сознательно пронизана этой «армянскостью», осознанным восприятием национальной идентичности и необходимостью ее сохранения, что свидетельствовало о том, что в недрах народа уже сформировалась Национальная идея, ключевое место в которой уже тогда принадлежало восстановлению утраченной национальной государственности.
Здесь нет возможности и необходимости пересказывать отечественную историю, достаточно отметить, что все те события и имена, которые она сохранила, неразрывно связаны с той же Национальной идеей, с воплощением национальных чаяний, которые могли найти свое осуществление только с воссозданием независимой армянской государственности.
И когда 28 мая 1918 года на небольшой части Исторической Армении была провозглашена Республика Армения, взоры всех армян, даже тех, кто и Арменией признавать не хотел страну без Арарата, Вана, Муша, Тарона, Сасуна, Карса и других неотъемлемых составляющих Страны Армянской, обратились к новой государственности: оправдает ли она вековые ожидания и чаяния армян?
Оправдала. Не в смысле, естественно, каких-то конечных существенных результатов, которых в силу тысяч внешних и внутренних обстоятельств, определивших время существования Первой Республики в 2, 5 года, и быть не могло, а в смысле верности, безостаточной приверженности ее руководителей той самой Национальной идее, национальным интересам и чаяниям. Недолгое существование Первой Республики очевидно подтвердило изначально существующую в армянском народе страстную убежденность в необходимости и незаменимости собственной независимой государственности. И именно в этом главный для нас урок Первой Республики, а не те реальные и тем более вымышленные ошибки ее руководства, о которых так любят твердить «умные задним умом», но невежественные и тенденциозные критики.
Как ни парадоксально, то же самое подтвердила и сменившая Первую большевистская Вторая Республика Армения - Армянская ССР, обладавшая формальными атрибутами государственности, но не бывшая ни независимой, ни национальной. Сегодня кто-то обливает советское прошлое грязью, кто-то идеализирует его. Понятно, что и то и другое неправда. Правду же, если говорить не о ностальгических воспоминаниях и не о индивидуальных судьбах, которые в любые времена могут сложиться счастливо или несчастливо, можно понять, объективно оценивая функционирование армянской советской государственности как инструмента достижения национальных целей.
Мы понимаем определенную абсурдность подобной постановки вопроса в отношении власти по определению антинациональной, власти, лишившей Армению бывших «российских» провинций со священной горой Арарат, создавшей «Азербайджан» и отдавшей ему наши Карабах и Нахичеван, уничтожившей цвет армянского общества и национальную интеллигенцию, сеявшей раздоры в Спюрке, власти, последовательно боровшейся с «армянским национализмом», исподволь стремившейся изничтожить ту самую «армянскость», с которой ничего не смогли поделать прежние ассимиляторы. Все это неоспоримо. Но ведь так же неоспоримо, что именно при этой антинациональной власти армяне Советской Армении не только получили 70 лет безопасной жизни, но и на оставленном им клочке родины многократно увеличили население, которое росло здоровым и образованным, создали невиданные, по меркам маленькой страны, промышленность и науку, культуру и систему образования, т. е. то интеллектуальное и материальное национальное богатство, которое еще долго будет служить стране, несмотря на то, что его вот уже 15 лет разоряют и уничтожают новые хозяева. Можем ли мы игнорировать то, что некоторые безусловные составляющие Национальной идеи именно во время существования Второй Республики получили наиболее полное за долгие века воплощение?! И здесь тоже есть чему учиться и над чем задуматься: если в условиях ущербной государственности - не национальной и не независимой - удалось добиться подобных успехов, то каких успехов можно было бы добиться, имея свою собственную и полноценную?
Наступил и этот день - родилась Третья Республика Армения. И это рождение в муках катастрофического землетрясения и Арцахской войны с ликованием было встречено всем армянством. Вот теперь-то наконец сбудутся тысячелетние мечты нации, связанные с обретением собственной государственности. И, казалось бы, так оно и есть: ведь независимая государственность сумела в короткое время хотя бы частично возвратить утраченные ущербной государственностью свои земли. И уже этого одного вроде бы достаточно, чтобы понять разницу между ними. Но опять же не все так, как хотелось бы.
О том, что у нас пока не так, как хотелось бы, сказано достаточно. И здесь тоже оценки могут быть самые разные. Но и в случае Третьей Республики остается неизменным главный критерий: стала ли независимая Третья Республика безотказным и безошибочным инструментом решения национальных проблем и чаяний? Следует ли она заветам десятков поколений армян, мечтавших о независимой государственности, извлекла ли она уроки из существования своих предшественниц в ХХ столетии?
следующая статья